Ну, Игорь, в те юные годы компромиссы не очень и ощущались как компромиссы... Казалось, что это неотъемлемая часть жизни - хотя и неприятная... Хотя были люди и чувствующие сильнее и более смелые...
Для меня, например, таким компромисом была жизнь в СССР - хотел я уехать и не участвовать во всем этом (хот и пасивно) с момента когда я понял, что это в принципе возможно. Удерживали семья и работа. И, вероятно, трусость - боязнь остаться без работы вообще, если не чего-нибудь худшего.
Меня тоже звали в партию пару раз. Это делало знакомое начальство и я отвечал живой цитатой из анекдота: когода Рабиновича спросили, правда ли, что он вступил в партию, он поднял ногу, осмотрел подошву ботинка и удивленно спросил "Где?"!
Мне было легче - спецхран был мне не нужен. В библиотеке АН СССР, помню, в спецхран были убраны компьютерные журналы, в которых были статьи о состоянии советской вычислительной техники :)
От пионерии и комсомола бог меня освободил... В комсомол я уже не хотел (но еще без резкого понимания/ощущения почему), но в школе меня уговорили - ради поступления в институт...
И, конечно были более конкретные эпизоды, за которые было стыдно и которые не забыть. Скажем, на заседании партбюро при утверждении меня на какую-то поездку в ближнюю заграницу, из меня, хоть не сразу, но вырвали слова о том, что я поддерживаю политику партии и осуждаю Годунова (балетмейстера - недавнего невозвращенца). (Забавно, что человек, который вытягивал из меня эти слова сейчас шлет мне иногда поздравления из Израиля!).
Для меня, например, таким компромисом была жизнь в СССР - хотел я уехать и не участвовать во всем этом (хот и пасивно) с момента когда я понял, что это в принципе возможно. Удерживали семья и работа. И, вероятно, трусость - боязнь остаться без работы вообще, если не чего-нибудь худшего.
Меня тоже звали в партию пару раз. Это делало знакомое начальство и я отвечал живой цитатой из анекдота: когода Рабиновича спросили, правда ли, что он вступил в партию, он поднял ногу, осмотрел подошву ботинка и удивленно спросил "Где?"!
Мне было легче - спецхран был мне не нужен. В библиотеке АН СССР, помню, в спецхран были убраны компьютерные журналы, в которых были статьи о состоянии советской вычислительной техники :)
От пионерии и комсомола бог меня освободил... В комсомол я уже не хотел (но еще без резкого понимания/ощущения почему), но в школе меня уговорили - ради поступления в институт...
И, конечно были более конкретные эпизоды, за которые было стыдно и которые не забыть. Скажем, на заседании партбюро при утверждении меня на какую-то поездку в ближнюю заграницу, из меня, хоть не сразу, но вырвали слова о том, что я поддерживаю политику партии и осуждаю Годунова (балетмейстера - недавнего невозвращенца). (Забавно, что человек, который вытягивал из меня эти слова сейчас шлет мне иногда поздравления из Израиля!).